Пока я пишу эти слова, белые медведи тонут на берегах Аляски. Чуть южнее солдаты терроризируют «террористов» в заливе Гуантанамо. Генно-инженерные свиньи светятся зеленым в сумерках Тайваня. В это время в США продавцы прожорливых внедорожников считаются общественными деятелями, тогда как каждая, кто осмеливается разрушить снегоход или бульдозер, считается — или выставляется — террористкой*.

Сегодня от голода умерли 13 000 детей.

В прошлом месяце четверо моих друзей были осуждены по обвинению во внутреннем терроризме за действия, которых они не совершали. Приписываемые им преступления заключались в то, что они проводили пикеты на тротуарах и массово рассылали факсы. К тому времени, как ты это прочтешь, некоторых задержанных уже отпустят, но неизвестное количество людей исчезнет в секретных тюрьмах за границей, где никто не заботится о выполнении договоров, запрещающих пытки. Количество мертвых детей, возможно, возрастет или снизится, но останется невообразимо высоким. В зависимости от того, сколько месяцев прошло с момента написания мной этого текста, некоторые виды растений и животных, которые сейчас дышат, перестанут существовать к тому времени, когда ты это прочитаешь.

Неважно, когда именно ты возьмешься за эту книгу или бросишь её читать, уровень моря будет подниматься, потому что избыток углекислого газа нагревает нашу биосферу. Лягушки с пятью лапками, бездомные голуби и скорбящие матери детенышей разных видов будут недоумевать, что же делать дальше.

Я не знаю, где ты будешь или каким будет главный заголовок твоей газеты в день, когда ты начнешь читать эту книгу, но я знаю одно: ты не будешь чувствовать себя в безопасности. Я надеюсь, к этому моменту ты уже нашел или создал себе убежище в этом опасном мире. Но даже если ты находишься в своем безопасном месте или в окружении заботливых людей, ты знаешь: есть бомбы, которые могут разрушить мир. Моря и климат находятся в опасном дисбалансе.

Однажды люди, которым нечего терять, сорвутся с цепи. Однажды люди, которым есть что терять, могут решить, что ты являешься их врагом. Эта книга о настоящей войне с террором, и под ней я понимаю борьбу за мир, в котором никто — ни иракские дети, ни цыплята из Айовы — не живет в страхе перед жестокостью, совершаемой людьми. Каждый день люди, которые выступают против насилия и несправедливости или за мир и свободу, сталкиваются со своими собственными страхами, будь то умеренное волнение из-за публичных выступлений или откровенная паника в ожидании ареста.  Многие активисты, должно быть, также сражаются с тем, что я называю афтершок — физические и эмоциональные отзвуки пугающих, ужасающих или другим способом травмирующих впечатлений, полученных в ходе своей активности деятельности. Эта книга для всех, кто сталкивался или столкнется с любой психологической травмой, полученной в ходе прогрессивного активизма, или хочет помочь кому-то, испытавшему потрясение. В ней ты найдешь практические советы для отдельных активисток, организаций и сообществ, а также информацию о том, как травматические события воздействуют на наше тело и способности.

Выходя за рамки влияния травмы на активистов и группы, в которых они работают, эта книга также исследует культуру травмы, созданную посредством нашей жестокой эксплуатации земли, других животных и друг друга. Я считаю, что пока мы будем продолжать совершать подобные насильственные действия, мы никогда не сможем полностью излечить свои травматические повреждения.

Таким образом, эта книга для переживших разнообразные травмы, для терапевтов, которые работают с травмой, и для всех, кто надеется снизить количество террора в мире.

Я саркастически смеюсь всякий раз, когда слышу, как какой-нибудь политик, солдат или дикторка новостей треплется о «войне против террора». Сарказм не слишком успешно скрывает злость и грусть, которую я чувствую внутри. Да, мы живем в мире, который определяется террором!  А те, кто громче всех заявляет, что борются с террором, на самом деле делают все возможное, чтобы повысить уровень страха.

«Стратегическая бомбардировка» (воздушные атаки на гражданские объекты) впервые были использованы военными силами США во Второй мировой войне, а в недавнее время были задействованы в Афганистане и Ираке. «Стрессовые положения» (виды физических пыток) использовались агентами Соединенных Штатов в Афганистане, Ираке, в заливе Гуантанамо, а также военными офицерами в Латинской Америке, которых тренировали США. Недвусмысленная цель состоит в том, чтобы вселить такой разрушительный стыд и страх, которые сломят волю жертвы.

У нас в стране «устрашение» (страх наказания) является основной мерой профилактики преступлений. Отряды полиции в пугающем защитном снаряжении планомерно угрожают мирным собраниями невооруженных противниц торговой глобализации.  Людей, которые практикуют ненасильственное гражданское неповиновение или просто высказывают протест против признанных иерархий, все чаще и чаще называют «террористами», сопровождая фотографиями из тюрьмы Абу-Грейб, чтобы все осознавали, что может произойти с людьми, так охарактеризованными.

И все же мы недостаточно напуганы. Белые медведи тонут на берегах Аляски! Острова исчезают из-за подъема уровня моря! Еще есть время — хоть и немного! — чтобы сделать что-то с климатическими изменениями.  Мы не можем себе позволить слишком комфортное существование. Нужно действовать прямо сейчас.

Были ли вы удивлены, когда я упомянула о своей злости и грусти? Не кажется ли безумной мысль о том, что мы испытываем недостаточно страха?  Думаете ли вы, что нам необходимо подавлять такие отрицательные чувства, если мы хотим добиться позитивных изменений? Беспокоит ли вас то, что вы можете быть парализованы тоской или ужасом? Считаете ли вы, что зацикливаться на своих эмоциях эгоистично, когда так много других людей и животных страдают намного больше? В конце концов, как я отметила выше, мы на пороге бедствия! В такое опасное время, кто может позволить себе роскошь обращать внимание на чувства?

Я вас прекрасно понимаю. Но есть проблема: мы те, кто мы есть. Если нам дано понять что-то из надвигающейся экологической катастрофы, так это то, что игнорировать факты не лучшая идея.

Факт заключается в том, что люди являются животными, а животные обладают чувствами.

Нравится вам это или нет, эмоции нужны, чтобы вызывать наши определенные действия или направлять энергию нашего организма. Эмоции могут облегчить или сдерживать эффективную деятельность. Они могут пробуждать или затруднять творческое мышление. Они могут рождать или сдерживать желание людей поддерживать друг друга. Но что они не могут сделать — так это исчезнуть.

Ожидать от себя, что не будешь испытывать определенные эмоции — это как просить свое тело не нуждаться в витамине С. Нельзя выбирать — чувствовать или нет. Вы можете предпочесть игнорировать эмоции и даже попробовать не испытывать их.  Но они все равно будут в вашем теле. Чувства — наши друзья. Они предупреждают нас об опасности или позволяют получать удовольствие. Они воодушевляют нас бороться с несправедливостью и налаживать испорченные отношения.

Вот что происходит, когда мы подавляем (не чувствуем) или сдерживаем (угнетаем) свои чувства: вместо того, чтобы мотивировать целенаправленное действие, эмоциональная энергия расходуется на тяжелую работу, направленную на избегание чувств.

Не будучи оживленными эмоциональной энергией, слова в наших речах и манифестах становятся тусклыми и тяжелыми.

Вместо того чтобы вдохновлять на творческое решение проблем, отрицаемые чувства препятствуют ясному мышлению.

Некоторые чувства могут быть слишком глубокими, чтобы испытать их за один раз.  Конечно, иногда мы можем находиться в потрясении от чувств, но и в этом случае выходом является испытать их и выразить, вместо того чтобы отрицать или подавлять. Зачастую творческое действие является лучшей отдушиной, чем вербальное выражение. Иногда чувства стоит отложить или перенаправить, пока не найдется достаточно пространства и безопасности, чтобы заняться ими вплотную. Но полностью их игнорировать чаще всего будет плохой идеей.

Почему же мы боимся чувств и пытаемся подавить их? Что мы можем сделать, чтобы использовать весь свой важнейший естественный ресурс, чтобы снова достигнуть согласия с самими собой?  Мы боимся своих чувств, потому что они напоминают нам о нашей животной сущности.  Возвышая себя над другими животными и над всем миром, мы создали противоречия внутри себя, а также между собой и окружающим природным миром.

Эта пропасть является одновременно причиной и следствием того, что я называю культурой травмы, под которой я понимаю набор убеждений и практик, укорененных в неестественных разделениях и воспроизводящих их.

Ты, наверное, заметила, что я разговариваю с тобой. Я не собираюсь прятаться за авторской анонимностью и надеюсь, что ты тоже не будешь притворяться безразличным. Мы все в этой лодке. Мы все живем на грани катастрофического изменения климата, пока остатки пестицидов и других ядов путешествуют по нашим венам. Мы все сопричастны к силам, которые угнетают других, и нам всем причинен вред в процессе существования в этом мире — более опасном, чем ему стоило бы быть.

Испытавшие афтершок активистки и другие пережившие травму часто чувствуют себя очень одиноко. Читая эту книгу, ты узнаешь, что есть как минимум один человек — я, — которому не все равно что с тобой происходит вследствие твоих впечатлений. Если ты еще этого не сделал, я надеюсь, эта книга вдохновит тебя на разговор с другими людьми и даст им возможность проявить к тебе сочувствие.

300₽ – 500₽Выберите параметры